Зодиакальный свет - Страница 70

– Не понимаю, в чём сложность, – подала голос Падме. – Интересно – сходи и посмотри, времени у нас достаточно.

– А что? Пожалуй, – сказал я. – Магистр, составите компанию?

– Почему бы нет? – Оби-Ван поднялся с дивана, выключая проектор.

Утром над городом прошёл, наконец, дождь, на улице стало заметно прохладнее и свежее. Имелся в этом и небольшой минус: едва мы с Магистром сошли с покрытия опоясывающей стоянку служебной дороги и пересекли щебёночную обочину, точь-в-точь такую, как на Земле, под ногами зачавкала пропитанная водой почва. К счастью, Оби-Ван почти сразу обнаружил метрах в двадцати слева старую заросшую жёсткими метёлками травы мощёную тропинку. Она вела по уклону вниз, к зарослям местных то ли деревьев, то ли высоких кустарников и почти прямоугольному водоёму. Должно быть, когда-то очень давно это был пожарный пруд, ныне ненужный и сильно обмелевший. Здесь сенсоры «Амидалы» уже не могли услышать нашей беседы. Я, как раз, раздумывал, каким образом подойти к ответственной теме, когда Магистр, замедлив шаги, спросил:

– Ну-с, друг мой, о чём Вы хотели со мной поговорить?

Ходить вокруг да около смысла больше не имело, и я ответил прямо:

– Мне нужно знать, что произошло после Резни. И почему это не следует знать Падме. Сама она почти ничего не помнит…

– И не может помнить, – сказал Оби-Ван, присаживаясь на край огромного камня, вросшего в грунт возле дорожки. – Ничего, кроме спора на посадочной площадке Мустафара. Всего остального она уже не видела, и слава звёздам. Надеюсь, Вы поймёте, я не мог ей рассказать, как дрался насмерть с… её мужем.

Вон оно что! Завеса тайны начала приподниматься, хотя ситуация понятнее не стала.

– Да, разумеется, – произнёс я. – Но мне Вы можете сказать? Я-то полагал, что до поединка дело не дошло. В противном случае, как вышло, что вышло? Победить Вас он не мог, это ясно…

– Полагаете? – невесело усмехнулся Магистр. – Мне это не очевидно до сих пор.

– И, всё же, победу одержали Вы. Но почему он остался в живых?

– Моя злосчастная сентиментальность. На самом деле, я почти проиграл бой. Ярость удесятерила его силы. Правда, она же его в итоге погубила. Он совершил грубую ошибку, и мне удалось отсечь его конечности. Нужно было добить его, сбросить в лаву, а я промедлил. Вёл себя, как мальчишка, выкрикивал упрёки, которых он не хотел слышать. И не нашёл в себе сил убедиться в его смерти.

– Понимаю, – кивнул я. – Но что же было дальше? Что стало с ребёнком?

Оби-Ван очень внимательно посмотрел мне в глаза.

– Какого ребёнка Вы имеете в виду? – спросил он. Да, выдержка прямо-таки титаническая. Но и меня так просто было не остановить.

– Сына или дочь Падме, – сказал я. – Вы ведь знаете, что с ним. Я уверен.

– Почему Вы вообще думаете, что ребёнок остался жив?

– Ну, мы с Осокой только предполагаем, – развёл руками я. – Элементарная логика. По данным Библиотекаря Джин-Ло Рэйсса, королевская яхта после Мустафара побывала в Полис Масса. Месте, известном как высококлассный и уединённый медицинский центр. Мёртвой женщине и мёртвому ребёнку не нужны врачи.

– Логические заключения очень полезная вещь, – сказал Магистр. – Друг мой, я не хочу Вам лгать, но и правду сказать не могу. Никому из вас лучше не знать этой информации. Так мы убережём душу Падме от ненужных страданий, а Осоку – от опрометчивых действий.

– Падме не помнит ровным счётом ничего о своей беременности, – сообщил я. – Как отрезало.

– Вот пусть так и остаётся. Согласитесь, это будет милосерднее по отношению к ней. Есть и ещё один момент… – Оби-Ван помолчал, затем продолжил: – Вы можете быть уверены, что, обладая этой информацией, выдержите допрос имперской разведки? Тем более, Инквизиции?

– Вы правы, – вынужден был признать я. – Допроса с применением Силы я не выдержу. Подозреваю, что и умереть вовремя не сумею. Магистр, а Вы уверены, что ни Палпатин, ни Вейдер не знают о существовании ребёнка?

Кеноби покачал головой:

– В противном случае, за двенадцать лет они уже нашли бы.

Итак, ребёнок жив до сих пор! Ну, а большего мне, и в самом деле, знать не следовало. Дитя настолько сильного джедая, а ныне Лорда ситов, слишком ценно, чтобы рисковать информацией о нём. Собственно, и говорить-то больше было не о чем. Мы сидели на камне, глядя сквозь просветы в листве на голубовато-серую поверхность пруда и отражённые в ней облака. Бородатый Магистр тяжело вздохнул и медленно произнёс:

– Анакин Скайуокер был самой большой ошибкой в моей жизни. Я полагал, что смогу обуздать его гордыню, научить сдержанности, терпению… Но, как видно, ему требовался другой, компетентный учитель. А я вообще неспособен быть наставником.

– Извините меня, конечно, – вежливо сказал я, – но сейчас Вы говорите полную чушь! Да, с Анакином у Вас не получилось, зато Вы воспитали другую, не менее талантливую ученицу.

– Вы Осоку имеете в виду?

– Ну, конечно! Она так много о Вас рассказывает, и всё в превосходных степенях. Да сами посудите: не будь Вас рядом, она должна была стать во всём похожей на него.

– К несчастью, она и так на него во многом похожа.

– В чём это «во многом»? – переспросил я. – Сами сказали – гордыня. Разве у Осоки есть хоть намёк на неё? По-моему, ей вообще до лампочки такие вещи, как ранги и положение в обществе. Несдержанность – это да, это есть.

– Ещё она чересчур эмоциональна, – подсказал Оби-Ван. – Так же, как Анакин.

– Может быть, всё-таки, не так же? Я мало знаю об Анакине, но у меня в голове не укладывается, чтобы, как бы это выразиться… эмоциональный фон у них совпадал, так, что ли. Падме говорила, Анакин всегда ужасно боялся потерять её. А до того – свою мать. У Осоки этого и близко нет, со всей ответственностью заявляю.